И жили они долго и счастливо... - 2.7.

[derevotakoe]

Наз: И жили они долго и счастливо...
Авт: Яблонька

Вечер субботы и ночь на воскресение я провела в Денвере, у Рика. Его крошечная квартирка на восьмом этаже старой высотки не была рассчитана на двоих человек, поэтому Рик устроился спать на полу, по-походному - на полиуретановом коврике. Я заняла кровать.
Мы уже легли и выключили свет, когда Рик вдруг сказал:
- Сэм… Помнишь, ты в детстве боялась бомжей и инвалидов?..
Я покраснела (хорошо, что Рик не видит).
- И ничего я их не боялась…
- Боялась, боялась. Как увидишь мужика какого-нибудь в инвалидной коляске в парке, из тех, которые мелочь у прохожих стреляют, так бегом прочь бежала. Или когда к вам в первый класс привели мальчика-дауна по программе внедрения, так маму в школу вызывали из-за твоей истерики на пустом месте…
- Во-первых, не на пустом! Меня хотели заставить сидеть с ним за соседними столами! А во-вторых, это была не истерика, а отстаивание своих прав!
-… и в-третьих, это была странная фобия к тем, кто отличался от обычных людей.
- Рик, никакой фобии у меня не было и нет! Что ты выдумываешь… К чему ты это все говоришь сейчас, а?! – фальшиво возмутилась я, сгорая от стыда: предпочитала позорные страницы своей истории не вспоминать.
- Хех, крошка. Я это говорю к Эдварду… Ведь если рассудить с твоей прежней точки зрения, он – a) инвалид, b) бомж и c) ко всему прочему - тормоз.
- От «а», «бэ» и «цэ» вместе взятых, и слышу! – вспылила я уже всерьез. – Если он не такой, как все, это не повод для тебя оскорблять его!
- Остынь, деточка… Я сейчас говорю гипотетически. Ну, типа взгляд со стороны. Ты его, конечно, лучше знаешь, целых три дня с ним знакома… - тут Рик хихикнул, но сдержался и продолжил:
- Но я вот о чем. Не кажется ли тебе, что через месяц знакомства с ним с твоих глаз спадет пелена увлеченности необычным молодым человеком, с которым ты вынуждена была проживать под одной крышей (а ты знаешь, что этот фактор обычно сближает и разочаровывает быстрее всего), ты устанешь заботиться о взрослом ребенке, которого будешь ото всех скрывать как раз из-за его необычности, и захочешь свободы и любви человека твоего круга?
Я молчала. Рик был мастером разрушать мечты.
Но я была мастером их строить.
- Братец, ты не учитываешь одну вещь.
- Какую же, крошка? – хмыкнул он.
То, что я люблю Эдварда.
- А вот не скажу. Мучайся в неизвестности, спокойной тебе ночи, - пожелала я брату и отвернулась к окну.
Рик засмеялся:
- И тебе не хворать…
На этом мы и закончили наш разговор.

Воскресное утро началось для меня как-то хреново: то ли магнитная буря была на солнце, то ли погода менялась, но когда я проснулась, у меня ужасно болела голова. Я полежала, раздумывая, вставать ли мне вообще сегодня, и вспомнила, что к одиннадцати часам мы должны быть в окрестностях Колорадо-Спрингса. А электронный будильник, стоящий на спинке кровати, показывал семь утра. Я замычала и уткнулась больной головой в подушку.
Из кухни доносился аромат яичницы: Рик готовил мне завтрак (сам он по утрам не ел). Мне, правда, есть тоже не особо хотелось, но я пересилила себя и поднялась с кровати.
- Сэм? Завтракать будешь? – спросил из кухни братец.
- Ммм… - простонала я в ответ, уползая в ванную. В голове шумело… Было ощущение разбитости и недостаточного времени для отдыха, хотя спала я почти девять часов кряду... Я, пересиливая себя, ополоснула лицо холодной водой и взглянула в зеркало. Тяжелые круги под глазами, торчащее в разные стороны темно-русое карэ, кожа почти за неделю уже забыла, что такое косметика, и выглядела бледной… И даже глаза, обычно отдающие зеленым, виделись мне сейчас уставше-карими…
И тут я выпрямилась и, наплевав на больную голову, внимательно вгляделась в свое отражение.
…Ну, Саманта, поедешь в госпиталь за своим ненаглядным – оставайся там: может быть, и тебя вылечат… в психиатрическом отделении.
Я вдруг поняла, что, когда я непричесанная, ненакрашенная и невыспатая, то жутко похожа на Эдварда. Я приподняла брови, изобразив парня, когда он чему-то удивлялся, и не смогла удержаться от нервного смешка.
- Рик, пойди сюда! - кинула я в открытую дверь, по-прежнему глядя в зеркало.
- Да? – брат заглянул в ванную.
- Тебе не кажется, что я похожа…
- На кикимору? Да, что-то есть… - задумчиво протянул Рик и ловко увернулся от летящей в него мочалки.
- На Эдварда, болван! Я похожа на Эдварда!
Рик ухмыльнулся, видимо, перебирая в голове, кого еще неприглядного я ему напоминаю в этом виде, но потом серьезно сказал:
- Радость моя… Я всю жизнь считал, что когда два человека встречаются, и когда это – именно те два человека, которые должны быть вместе, то они просто обязаны быть похожи друг на друга… У нас с Кэтти, правда, данная теория как-то не применилась… Но когда я увидел Эдварда у тебя дома, моей первой мыслью была «Убейте меня, если я сейчас не стою перед тем, кто предназначен моей Сэм». Я и позволил ему остаться только из-за этого. Неужели ты считаешь, что какого-то другого мужика с ножами на руках я бы стерпел поблизости от единственной сестрицы?
Я пораженно смотрела на брата.
- А к чему тогда ты вчера мне на ночь сказочки рассказывал про то, как быстро Эдвард мне надоест?!
Рик улыбнулся:
- А это чтобы ты сама в себе разобралась…
И он ушел обратно на кухню.
Зараза…

Через час мы уже катили по дороге на Колорадо-Спрингс, усиленно соблюдая правила дорожного движения, чтобы не привлекать внимания патрульных камер слежения и полиции. Оказалось, что если усиленно соблюдать правила, то едешь несравненно дольше, поэтому я мысленно поблагодарила Рика за то, что он вытащил меня из дома намного раньше того времени, на которое я рассчитывала. Но голова по-прежнему зверски болела, и вслух я ничего не произносила всю дорогу.
Монастырь находился в восточной части города. Мы подъехали к деревянным воротам в высоком каменном заборе; Рик припарковался на обочине. Других машин поблизости не было, что меня несколько удивило. Рик, похоже, это тоже заметил:
- Слушай, а может, монастырь закрыт для посетителей?
- Постучим – узнаем…
Я подошла к калитке и воплотила слова в жизнь.
Нам никто не открыл. Мимо проехала машина, потом еще одна.
- Сэм, так у них же сейчас служба, наверно… Мы на полчаса раньше приехали… Придется сидеть и… - Рик не закончил, потому что за воротами послышались шаги, и вскоре щелкнула железная задвижка. За калиткой стояла женщина в кармелитском черно-белом облачении. Монахиня была вполне молодой – лет тридцати пяти, лицо ее производило приятное впечатление, хотя назвать женщину красавицей я бы не смогла.
-Слава Иисусу Христу, - сказала она ровно и спокойно. Мы с Риком переглянулись, и я поняла, что даже он не знает, что на это приветствие ответить. Я молчала, боясь ляпнуть что-нибудь не то: если с православными обычаями я сталкивалась с детства, то католические знала лишь понаслышке.
Но мой братец, конечно, к растерянности никогда не был склонен.
- Аминь. Здрасьте… А мы – от отца Джозефа…
Монахиня улыбнулась и, наклонив голову чуть на бок, пригласила нас войти.

За забором обнаружился садовый участочек, вроде того, что был за нашим храмом, только здесь трава и кусты росли перед главным фасадом здания церкви из белого кирпича.
- Пойдемте внутрь, служба уже закончилась… - позвала нас монахиня, идя впереди по выложенной камнем дорожке. Мы с Риком последовали за ней.
В церкви было пусто. Я ожидала увидеть ровные ряды скамеек, как в большинстве костелов, и какие-нибудь шикарные витражи, но лавки стояли, как у нас в храме, вдоль стен. Внутри помещение оказалось небольшим, светлым, с простыми белыми стенами. Впереди возвышалось Распятие и статуи Христа и Девы Марии.
Монахиня посоветовала нам присесть на лавку и подождать мать настоятельницу, что мы и сделали, а потом куда-то ушла.
- Рик… - сказала я негромко: не хотелось нарушать тишину церкви, но спросить надо было.
- Че?
- А что нам будет за то, что мы выкрадем Эдварда из госпиталя?
- Э-э… Ты имеешь ввиду – при жизни или после смерти? – он хохотнул. – Почему ты спрашиваешь об этом в церкви?
- Ну, не знаю…
- Хм… Детка, при жизни нас либо пристрелят где-нибудь втихую, либо устроят красивое судебное разбирательство с заключением лет на двадцать. Ничего перспектива?
- Так себе. Будем надеяться на то, что нас не поймают… А после смерти-то вряд ли нам что-то будет. Мы же добро человеку делаем…
- Но воровать ведь нельзя. Сама же сказала – выкрадем! – похоже, Рик издевался над бедной девушкой с больной головой.
- Да? А раз ты у нас такой знаток, вот скажи мне: пользоваться пиратским софтом грех или нет?
Рик сначала задумался, а потом махнул рукой:
- Мнения по этому вопросу расходятся. И вообще, где взять столько денег на лицензионку?!
- Вот видишь. Значит, воровать Эдвардов тоже можно. Где мне взять еще одного такого?
- Так, ладно, хорош мне мозги компостировать… - покачал головой Рик и хмыкнул. Я тоже улыбнулась и в который раз поблагодарила Небеса за брата.
В церкви раздались шаги. Мы обернулись к дверям. К нам приближались две монахини: одна высокая, средних лет, с настоятельским крестом на груди, вторая – пожилая темнокожая женщина в форме сестры милосердия. Мы встали с лавочки.
Настоятельница поздоровалась с нами обычным приветствием, а не как привратница. Сестра Лючия просто кивнула нам. Мы тоже поздоровались, представились, и я легким тычком в бок передала Рику инициативу. Тот укоризненно глянул на меня и произнес:
- Мы с Сэм просим прощения, что потревожили вас. Но нам нужна помощь сестры Лючии в одном непростом деле. Отец Джозеф уже говорил с вами, мать Тавифа, по этому поводу.
- Да, - кивнула монахиня. – Поэтому оставляю вас с сестрой Лючией наедине. Сестра, благословение отца Джозефа – приложить все силы, чтобы помочь, - настоятельница посмотрела на негритянку. Та низким грудным голосом ответила:
- Не волнуйтесь, мать Тавифа, что смогу – сделаю.
Настоятельница с чуть заметной улыбкой кивнула и удалилась.

После выложенной мной истории надолго воцарилось молчание. Рик уже давно высказался, мне было нечего добавить, а сестра Лючия, видимо, не отличалась бойкостью общения.
- Что ж, - наконец заговорила она. – Я видела его вчера. Ему уже разрешают бывать на улице с пяти до шести. В палату у меня доступа нет, магнитные карточки только у штатных врачей и санитаров. Поэтому нужно увозить Эдварда, когда он будет на прогулке.
Мое сердце заколотилось все четче и быстрее. Я вдруг осознала, что я действительно сейчас готовлю похищение человека из военного (!) госпиталя. Мама миа…
- Ааа… как вы думаете, у нас получится? – чуть хрипло от волнения спросила я.
- В этом мире нет ничего невозможного, деточка… - улыбнулась сестра Лючия, и я вспомнила слова отца Джозефа про чудеса. Стало немного легче.
Правда, от следующих слов монахини сердце устроило какой-то дикий ударный концерт…
- …А так как завтра в госпиталь приезжает его куратор от Академии, полковник Ричардсон, и неизвестно, как будут развиваться события дальше, то действовать надо сегодня.
О-о-о нет!! Спасите-помогите! Я не верю, что я в этом участвую…

- Что нам нужно делать? – услышала я себя как будто со стороны.
И тут в разговор вступил Рик.
- Кажется, у меня есть идея…

@темы: Фанфикшн

Comments

[Гость]

Дааа,она его всё таки любит!!!
Всё,я ваш фанат^^

[Рената Бедро]

Так, ну сперва небольшая редактура.

Его крошечная квартирка на восьмом этаже старой высотки не была предусмотрена на двоих человек,

НЕ была РАССЧИТАНА на двоих, или не была предусмотрена ДЛЯ двоих, но первое было бы правильнее ))))) А теперь утаскиваю))) Что-то назревает!

[derevotakoe]

Рената Бедро , да, спасибо, исправила!
Гость , пошла выпускать плакаты и календарики с яблоками.

[Рената Бедро]

derevotakoe Во, теперь намного лучше))

[Гость]

Гость , пошла выпускать плакаты и календарики с яблоками.

Уже обзавелись xDD

[Майкл Джексон]

О,как здорово))

[Рената Бедро]

derevotakoe Вот... Люди хвалят, а ты сомневаешься)))

[derevotakoe]

Да я, сбссственно, что? я ничего Щас будет еще один эпизод - заключительный для 2й части.

[Рената Бедро]

derevotakoe Ого...Остапа понесло))) Ждём))